“Ну как, мужики, клюёт?”, – уже не первый раз за утро слышим мы с Настей этот вопрос. Костюмы у нас одинаковые, лица закрыты противомоскитными сетками, и мы оба одинаково покрыты толстым слоем облепившей нас мошкары. После очередного приветствия и вопроса о клёве от проходящих мимо рыбаков подсмеиваюсь над супругой, что она “настоящий мужик”, раз готова рыбачить в таких нечеловеческих условиях. Настя смеётся в ответ и подсекает очередного подлещика.
Накануне вечером всё уже было готово к рыбалке, но сомнения по поводу завтрашней погоды продолжали терзать. Каждые десять минут я выходил на лоджию и вглядывался в тучи, которые постепенно заволакивали небо с западной стороны, сгущая вечерние сумерки до черноты. Погодные сайты добавляли тревоги, обещая на завтра весь день небольшие дожди. И это огорчало больше всего. Потому что в том месте, которое мы наметили для рыбалки, спускаться к воде нужно по крутой, а в некоторых местах почти отвесной глинистой тропинке. И спуск к воде – ещё не самое страшное. Ведь если дождь застанет нас уже на месте, то подняться обратно по размокшей скользкой глине станет вообще невыполнимой задачей.
Утром свинцовые и тяжёлые тучи, пугавшие нас с вечера, всё так же угрюмо занавешивали небо, но хороводящуюся мошкару угонял сильный восточный ветер. Дождя не было, а значит, поводов отменять рыбалку тоже.
На высоком крутояре к нашему приезду уже стояли три машины. Нагрузившись снастями, по узкой тропке, едва угадываемой среди жёлтых кустов цветущего донника, спускаемся на дно оврага. Его высокие, отвесные стены защищают от ветра, и в этом затишке нас гостеприимным и радостным звоном встречают оголодавшие комары, заставляя идти быстрее. Впереди показывается волнующаяся от ветра поверхность реки, по которой неуправляемыми стадами прогуливаются белые барашки. Тропинка кувырком скатывается к берегу Волги, и нам, как заправским альпинистам, приходится тщательно выверять каждый шаг, чтобы не потерять равновесие.
После паводка воды в реке ещё довольно много, и до привычной летней межени далеко. Песчано-глинистые берега напитаны щедрой влагой и на несколько метров от уреза воды напоминают густой кисель. Попробовал его на прочность, наступив ногой, и едва успел выдернуть из зыби провалившийся едва ли не по колено сапог. Поэтому рыбалка у нас началась со строительства: я принёс несколько сухих толстых брёвен, накидал плавника, а супруга нарезала ножом камыша и настелила его сверху. По получившемуся настилу можно было подойти к самой воде, чтобы поставить садок или принять подсачеком подведённую рыбину.
Никогда мы не радуемся ветру так, как на рыбалках в первой половине июня. Сегодня он служит нам добрую службу, хоть немного прогоняя мошкару. Прикормка была замешана ещё с вечера, и примерно третья часть десятилитрового ведра каши уходит на стартовый закорм. Такое обильное угощение требуется, чтобы быстро приманить рыбу к месту ловли. А потом, перезабрасывая снасть с наполненной кормушкой один раз в десять минут, можно поддерживать клёв, пока не кончится наживка или прикормка. Или пока не надоест.
Наживив сочных и вёртких навозных червей, забрасываем оснастки метров на сорок. И десяти минут не проходит, как вершинка моего фидера отвешивает поклон. Настя предлагает помочь подсачеком, но я по сопротивлению чувствую, что рыба небольшая. Полукилограммового карасика затаскиваю сначала на песок, а потом осторожно поднимаю на твёрдый глинистый уступ, где расположились мы с супругой. Ну вот, можно и садок намочить.
Настя выматывает свою снасть для перезаброса, и на середине пути какаято рыба хватает крючок, начиная неистово дёргаться и метаться из стороны в сторону. По импульсивному поведению угадываем каспийскую сельдь, которая погналась за блеснувшим в толще воды крючком, приняв его за малька. Эта рыба каждый год приходит к нам в середине мая и гостит до конца лета. Несмотря на то, что каспийской сельди в последние годы стало очень много, она по-прежнему занесена в Красную книгу. Но многие рыбаки всё равно ловят селёдку на спиннинг и специальные лёгкие блёсны. Некоторые за ловлю краснокнижной рыбы получают штрафы от Рыбнадзора. Хотя, если быть до конца честным, то запрет на ловлю селёдки уже давно пора снять – наряду с карасём, она стала в Волге самой массовой рыбой. Но, видно, собирать с рыбаков штрафы государству всё же выгоднее, чем пересматривать природоохранное законодательство…
Следом за селёдкой Насте попался небольшой окунёк. А затем супруга вместо пучка червей насадила на крючок гроздь опарышей. Когда резкий удар сотряс вершинку фидера, а после подсечки на противоположном конце снасти стал водить хороводы кто-то упорный и сильный, мне стало понятно, что теперь точно пора раскладывать подсак. Волны накатывали на влажный берег, поднимая муть, поэтому только в сетке подсачека мы смогли разглядеть, что на опарыша позарился язь под килограмм.
Тем временем прошёл уже первый час рыбалки, а у нас только три результативные поклёвки не считая селёдки. Восстанавливая в памяти рыбалки прошлого года, которые проходили в середине июня на этом же месте, я вспомнил, что тогда рыба брала ближе к берегу, и решил укоротить дистанцию заброса. На крючке был “бутерброд” из червя и опарыша. Квивер дёрнулся уже вскоре после того, как я натянул леску и взвёл вершинку в рабочее положение. Первый подлещик отправился в садок, и, как оказалось впоследствии, его поклёвка на ближней (метров 30 от берега) дистанции не была случайностью: следом попалось ещё несколько подлещиков больше полукилограмма и карась.
Пожалуй, нам стоило сразу догадаться, что рыба пасётся близко к берегу. Ведь уровень воды начал падать совсем недавно. Отступая с затопленных берегов, вода сносила кормовые частицы, которые и привлекали леща и карася.
Правда, сегодня клёв не очень уверенный. Возможно, это происходит из-за погоды, которая вообще-то не характерна для середины июня. Обычно в это время мы уже изнываем от жары за тридцать градусов, которая быстро уничтожает мошку. А сегодня температура днём не поднялась выше +18 градусов, хотя ветер к середине дня с сильного ослаб до умеренного. Этой перемене больше всего обрадовалась мошка, которая стала облеплять нас с ног до головы. Мы пробовали брызгать на одежду специальные средства, но они помогали не особо, и действовали не дольше десяти минут. Спасаясь от мошки, запаковывались, как космонавты: куртка заправлена в штаны, на руках тугие манжеты, лица закрыты сетками. Но всё равно мошка каким-то образом “просачивалась” под одежду, отставляя укусы в самых неожиданных местах.
На ближней дистанции лещи и караси клевали лучше, чем на дальней, хотя и капризно. Часто рыбы отрывали кончик надетого на крючок червя или обсасывали опарыша, оставаясь безнаказанными. Далеко не каждая поклёвка была результативной. Обычно при хорошем клёве рыба лучше всего берёт пучок из нескольких навозных червей, причём заглатывает его жадно и без лишних церемоний. Но сегодня другая ситуация, и чтобы угодить рыбе, приходится угадывать с наживками, предлагая попеременно то червя, то опарыша, то их сочетание.
Все пойманные рыбы были до килограмма, и мы безбоязненно поднимали их на твёрдый берег, не пользуясь подсачеком. Поэтому я оказался не готов, когда килограммовый лещ сначала утащил оснастку ниже по течению, так, что мы уже не могли дотянуться до него подсачеком со сделанного утром настила, а затем отцепился, лёжа на песке в двадцати сантиметрах от кромки воды. Думать было некогда – я бросился за ним по чавкающей грязи, утопая в песчаной зыби по колено, а потом, с большим трудом выдёргивая ноги из топи, выбирался обратно. Лещ отправился в садок, а испачканные штаны, которые я худо-бедно очистил от песка и глины, быстро просохли на ветру.
С непонятным зацепом пришлось побороться Насте – оснастка зацепилась за чтото на дальней дистанции, при попытках отцепить пружинила, но медленно поддавалась. К нашему удивлению, кормушка запуталась за ярко-зелёную леску толщиной около миллиметра. На другом её конце был глухой зацеп, освободить который так и не удалось – “канат” порвался. Не прошло и часа, как произошёл ещё один похожий зацеп. Когда мы подтянули оснастку к берегу, из воды показалась такая же толстая леска, но белого цвета, а на её конце друг за другом были привязаны грузило и два острых тройника размером с кулак.
Оказалось, мы вытащили оборванную браконьерскую снасть. Её используют для багрения толстолобика, который в середине-конце июня подходит к берегам для нереста. Тех браконьеров, которые багрят нерестящегося толстолобика, тоже ловит и штрафует Рыбнадзор, но, к сожалению, даже крупные штрафы не останавливают приверженцев варварского промысла…
Перед обедом хмурящиеся тучи всё же разродились мелким дождём, который даже мошку не сумел от нас отогнать. А потому не мог испортить обратной дороги. Мы надеялись, что дождик сможет оживить клёв, но вышло наоборот, и после обеда рыба стала попадаться мельче и реже. Начали собираться домой, складывая снасти и стряхивая с себя мошку, которая за несколько часов рыбалки стала нам как родная. Не скучай, злюка, мы ещё вернёмся!..
Свежие комментарии